![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Советский быт
Болезнь писателя 
Александр Розов
Прокомментировав его восторги относительно низкой советской инфляции (каковую, к слову, сами советские власти и вовсе не признавали), заодно вспомнил еще одну историю о советском быте. Напрямую к вопросу инфляции она не относится, просто это история примерно тех же времен, когда я исследовал цены на книги из домашней библиотеки, и поэтому она мне заодно вспомнилась.
Обслуживание советских людей бытовыми услугами конечно же имело место. И было такое явление, как прачечная, куда можно сдать одежду и постельное белье в стирку. Вот только качество городских прачечных было ниже плинтуса: там регулярно портили вещи. То рваное получишь, то полинявшее. То пуговицы расплавлены, то оторваны. Да и в пунктах сдачи/получения очередь и неудобное время работы. Но наша семья была прикреплена к некоей привилегированной прачечной, в которую с улицы не попасть. Как это вышло - уже неизвестно, мама не помнит, возможно это случилось еще до того, как она вышла замуж за моего папу. Может быть, эта прачечная полагалась моему деду, как профессору, а прежде и декану факультета КПИ. А может быть - бабушке, как музыкальному педагогу, имеющему отношение к концертной деятельности. А может быть, тетя, работавшая учительницей английского в центровой английской спецшколе, где учились и дети высокого партийного начальства, организовала прикрепление как-то "по блату". В этой особой прачечной стирали довольно прилично, хотя ценные, нежные и яркие вещи не доверяли и ей. Но сдавали туда постельное белье, папины и мои светлые однотонные сорочки, мамины белые халаты. В этой прачечной была и доставка, белье забирали из дома и возвращали стиранное-глаженное обратно. Пользовались одним "прикреплением" фактически две семьи: в одной квартире жила моя бабушка, тетя и двоюродный брат, а в другой я с родителями, и наши дома были разделены поперечной улицей и еще двумя зданиями. Такой "шеринг" прокатывал, лишь бы использовались бирки с одним "абонентским номером", которые надо было нашивать на сдаваемые вещи. А то, что адрес то один, то другой - было не принципиально. Но надо было строго следить за тем, чтобы сдавать белье по очереди, не одновременно. Договаривались с бабушкой и тетей, кто сдает ближайший раз, а вторая семья вызывала прачечную только тогда, когда первая сообщала, что свою стирку уже получила обратно.
А где-то году в 83-84 стала портиться и привилегированная прачечная. То какую-то вещь потеряли, то другую порвали. Гладить стали небрежно, сорочки приходилось переглаживать.
Испортилась доставка: раньше приезжала довольно аккуратно в оговоренный двухчасовой интервал и работала также и по субботам, а в этот период упадка приходилось уже ждать по целому дню, а субботы отпали. Ну и как работающим людям иметь с этим дело? В общем, в какой-то момент мои родители бросили попытки пользоваться этой прачечной. Более 10 лет мама стирала все руками: впихнуть стиралку ни в 5,5-метровую кухню, ни в убогий санузел хрущобы было не реально. И только уже в середине 90х, когда появился какой-никакой выбор импортной бытовой техники, удалось подобрать стиралку, которая влезла.
Александр РозовПрокомментировав его восторги относительно низкой советской инфляции (каковую, к слову, сами советские власти и вовсе не признавали), заодно вспомнил еще одну историю о советском быте. Напрямую к вопросу инфляции она не относится, просто это история примерно тех же времен, когда я исследовал цены на книги из домашней библиотеки, и поэтому она мне заодно вспомнилась.
Обслуживание советских людей бытовыми услугами конечно же имело место. И было такое явление, как прачечная, куда можно сдать одежду и постельное белье в стирку. Вот только качество городских прачечных было ниже плинтуса: там регулярно портили вещи. То рваное получишь, то полинявшее. То пуговицы расплавлены, то оторваны. Да и в пунктах сдачи/получения очередь и неудобное время работы. Но наша семья была прикреплена к некоей привилегированной прачечной, в которую с улицы не попасть. Как это вышло - уже неизвестно, мама не помнит, возможно это случилось еще до того, как она вышла замуж за моего папу. Может быть, эта прачечная полагалась моему деду, как профессору, а прежде и декану факультета КПИ. А может быть - бабушке, как музыкальному педагогу, имеющему отношение к концертной деятельности. А может быть, тетя, работавшая учительницей английского в центровой английской спецшколе, где учились и дети высокого партийного начальства, организовала прикрепление как-то "по блату". В этой особой прачечной стирали довольно прилично, хотя ценные, нежные и яркие вещи не доверяли и ей. Но сдавали туда постельное белье, папины и мои светлые однотонные сорочки, мамины белые халаты. В этой прачечной была и доставка, белье забирали из дома и возвращали стиранное-глаженное обратно. Пользовались одним "прикреплением" фактически две семьи: в одной квартире жила моя бабушка, тетя и двоюродный брат, а в другой я с родителями, и наши дома были разделены поперечной улицей и еще двумя зданиями. Такой "шеринг" прокатывал, лишь бы использовались бирки с одним "абонентским номером", которые надо было нашивать на сдаваемые вещи. А то, что адрес то один, то другой - было не принципиально. Но надо было строго следить за тем, чтобы сдавать белье по очереди, не одновременно. Договаривались с бабушкой и тетей, кто сдает ближайший раз, а вторая семья вызывала прачечную только тогда, когда первая сообщала, что свою стирку уже получила обратно.
А где-то году в 83-84 стала портиться и привилегированная прачечная. То какую-то вещь потеряли, то другую порвали. Гладить стали небрежно, сорочки приходилось переглаживать.
Испортилась доставка: раньше приезжала довольно аккуратно в оговоренный двухчасовой интервал и работала также и по субботам, а в этот период упадка приходилось уже ждать по целому дню, а субботы отпали. Ну и как работающим людям иметь с этим дело? В общем, в какой-то момент мои родители бросили попытки пользоваться этой прачечной. Более 10 лет мама стирала все руками: впихнуть стиралку ни в 5,5-метровую кухню, ни в убогий санузел хрущобы было не реально. И только уже в середине 90х, когда появился какой-никакой выбор импортной бытовой техники, удалось подобрать стиралку, которая влезла.
no subject
no subject
На самом деле я уже не помню, как называли этот предмет мои родители в то время.
Может быть, "сорочку" я подобрал уже в Московии.
Но это же не совсем синонимы, рубашка — более широкое понятие, а сорочка — разновидность рубашки.
no subject
no subject
no subject
Я тоже из классической:
Его настроение совсем ухудшилось, захотелось живого человеческого тепла.
Вырулив из потока машин к автобусной остановке, он нажал на тормоз. Разбитое
боковое стекло будки было заделано рекламным щитом телеканала СТС с
аллегорическим изображением четырех смертных грехов с пультами дистанционного
управления в руках. На лавке под навесом сидели неподвижная старуха с корзиной
на коленях и кудрявый мужик лет сорока в подмокшем военном ватнике, с бутылкой
пива в руке. Отметив, что в мужике еще достаточно жизненной силы, Татарский
опустил стекло и высунул локоть наружу.
— Простите, господин военный, — сказал он, — вы не подскажете, где тут магазин
«Мужские сорочки»?
Мужчина поднял на него взгляд. Видимо, он обо всем догадался, потому что его
глаза заволокло холодной белой яростью. Короткий обмен взглядами оказался очень
информативным — Татарский понял, что мужик понял. А мужик, видимо, понял даже
то, что Татарский понял, что понят.
— Под Кандагаром было круче, — сказал мужик.
— Извините, что вы сказали?
— То и сказал, — ответил мужик, перехватывая бутылку за горлышко, — что круче
было под Кандагаром. А извинить не проси даже.
Что-то подсказало Татарскому, что мужик идет к его автомобилю не для того, чтобы
подсказать дорогу к магазину, и он вдавил педаль газа в днище. Чутье не обмануло
— через секунду по заднему стеклу что-то сильно ударило, и оно покрылось сеткой
трещин, по которой потекла вниз белая пена. Под действием адреналиновой волны
Татарский резко увеличил скорость. «Вот мудак, — подумал он, оглядываясь. —
Правильно таких братва на квартиры ставит».